Кэбот Патриция - Эти Синие Глаза
ЭТИ СИНИЕ ГЛАЗА
Патриция КЭБОТ
Анонс
Бренна не могла прийти в себя от ярости - все ее планы рухнули лишь потому, что какой-то лондонский повеса решил удалиться от светской суеты в шотландскую глушь!
Синеглазая красавица поклялась, что заставит виновника своих неудач доктора Рейли Стэнтона горько пожалеть о принятом решении... и объявила ему войну! Однако скоро - увы, слишком скоро! - Бренна поняла, что сражаться в этой войне придется против благородного человека, настоящего мужчины, страстно ее полюбившего и готового на все, лишь бы пробудить в ней ответное чувство...
Глава 1
Лайминг, Шотландия, февраль, 1847 год
Паромщик был мертв.
На этот счет сомнений быть не могло. У малого не прощупывался пульс, кожа его была как лед, зрачки расширены, глаза остекленели и уставились в одну точку.
- Что у него за хворь? - спрашивал старик.
Рейли Стэнтон не нуждался в медицинской лицензии на право практиковать, чтобы понять, что этот парень покинул мир живых.
Но сомнения, по-видимому, мучили старого рыбака, склонившегося над телом, дыхание его, вырываясь изо рта, превращалось в облачко пара.
Вопрос рыбака хором повторили еще несколько его товарищей по ремеслу, пришедших поглазеть на тело, а заодно и на Рейли, имевшего глупость ринуться в ледяную воду, чтобы спасти утопающего.
- Боюсь, - сказал Рейли, - что он преставился.
- Преставился?
Старший из рыбаков, недоуменно моргая, смотрел на него:
- Что вы хотите сказать?
- Ну, отошел в лучший мир.
Видя все то же недоумение на лицах столпившихся вокруг него людей, Рейли предпринял новую попытку объяснить им, что произошло:
- Он испустил дух.
Дома, в Мейфэре, вердикт «испустил дух» всегда хорошо понимали родственники пациентов Рейли. Однако было ясно, что такая изысканность речи и деликатность в настоящем случае пропадают зря, потому что публика здесь была особой, и Рейли, наконец решившись, сказал, с трудом разжимая зубы, от холода уже начавшие выбивать дробь:
- Боюсь, что ваш друг умер.
- Умер? - Старики обменялись недоверчивыми взглядами. - Стабен умер?
Еще недавно щегольские штаны Рейли были пропитаны морской водой и задубели на ветру. Он с тоской посмотрел на таверну невдалеке от пирса. Видное ему отсюда строение походило на питейное заведение.
Оно было расположено возле пирса, и сквозь туман Рейли мог различить, что над дверью раскачивается па ветру вывеска, а в окнах сияют приветливые огоньки. Теперь ему было совершенно все равно, трактир там или бордель, потому что единственное, о чем он сейчас мечтал, - это добраться до тепла, обсохнуть, согревшись у огня, и посидеть у камина желательно со стаканчиком виски в руке.
Но сначала надо было, разумеется, позаботиться о мертвом паромщике.
- Но этого не может быть, - прошамкал беззубым ртом старый рыбак, - Стабен не может умереть. Прежде с ним этого никогда не случалось.
- Но ведь такова природа смерти, - сказал Рейли, пытаясь изобразить сочувственную улыбку. - Когда-нибудь такое случается с каждым.
- Нет, не со Стабеном.
И склонившиеся над телом усопшего лохматые седые головы дружно закивали.
- Он столько всего пережил, наш Стабен. а прежде никогда не умирал, ни разу.
- Ну, - ответил Рейли, пытаясь тем временем вообразить в подобной ситуации кого-нибудь из своих ученых собратьев, например, Пирсона с его вечной сигарой или Шелли со смешной тростью с серебряным набалдашником. Он представил, как они стоят на этом самом месте у пирса и спорят о значении слова «смерть», а также о разных способах описания этого состояния с пестрой
